Ноябрьская встреча Клуба
14 ноября состоялась очередная встреча клубовцев, и началась она с литературной композиции «Меня у меня никто не отнимет», посвященной страницам биографии и творчества писателя В. В. Набокова.
В 2019 году мы отмечали 120-летие автора «Лолиты», самого знаменитого произведения писателя. Для многих участников стало открытием то, что Владимир Набоков был еще и поэтом.
Далее обсуждали роман писателя «Защита Лужина». Примером выступления станут отзывы об этом произведении клубовцев.
«Защита Лужина» - от кого?
Прочитал роман В. Набокова «Защита Лужина». Читать его и легко и трудно. Легко почему: ряд страниц посвящен шахматной игре! Сам писатель любил играть в шахматы и свою любовь к этой древней логической игре отразил в книге.
О самой шахматной игре красиво сказал скрипач: «...Какая игра, какая игра. Комбинации, как мелодии... Я, понимаете ли, просто слышу ходы... Игра богов. Бесконечные возможности».
Роман посвящен жизни человека по фамилии Лужин, с детства проявившим незаурядные способности к шахматам, расцвету его шахматного таланта и закату творчества и жизни.
В 14 лет, играя с солидными шахматистами на немецком курорте, Лужин занял третье место. «...Играл в Петербурге, в Москве, в Нижнем, в Киеве, Одессе. Появился некий Валентинов, что-то среднее между воспитателем и антрепренером... Он сражался на турнирах с лучшими русскими шахматистами, играл вслепую, часто играл один против человек двадцати любителей...»
Читая дальше, представляешь Лужина как волшебника, который управляет незримыми шахматными силами. «... Играя вслепую, он ощущал эти разнообразные силы в первоначальной их чистоте... но отчетливо чувствовал, что тот или другой воображаемый квадрат занят определенной сосредоточенной силой. ...Движение фигуры представлялось ему как разряд, как удар, как молния, и все шахматное поле трепетало от напряжения, и над этим напряжением он властвовал, тут собирая, там освобождая электрическую силу.
Шахматный опекун Валентинов всячески поощрял талант молодого шахматного гения, но не заботился о Лужине-человеке, которого, как правильно выразился В. Набоков, «...сама жизнь проглядела...».
Одностороннее развитие подобно флюсу, который раздувается в одну сторону. Чрезмерное увлечение сладким привело к ожирению. Этому же способствовал малоподвижный образ жизни. Сбалансированное питание и физическая активность смогли бы поправить пошатнувшееся здоровье.
Смерть отца не прервала его работы – подготовки к Берлинскому турниру. Но дала эмоциональную встряску. «Оглядываясь на восемнадцать с лишним лет шахматной жизни, Лужин видел нагромождение побед вначале, а затем странное затишье, вспышки побед там и сям, но в общем – игру вничью, раздражительную и безнадежную, благодаря которой он незаметно прослыл за осторожного, непроницаемого, сухого игрока... Чем смелее играло его воображение, чем ярче был вымысел во время тайной работы между турнирами, тем ужасней он чувствовал свое бессилие, когда начиналось состязание, тем боязливее и осмотрительнее играл».
И вот очередное переломное событие в жизни Лужина: на курорте он знакомится с молодой дамой. Понятно, что Лужин выглядел, ввиду своей неповоротливости, неуклюжести, непрезентабельным женихом. И опять замечаю - В. Набоков никого не называет по имени – писательский изыск! И то: дочь, потом Лужина, когда стала женой. Так и в отношении других героев романа: Лужин старший, отец; Лужин младший, сын, потом просто Лужин. И только в конце произведения мы узнаем, что главного героя звали Александр Иванович.
Чем же мог увлечь девушку этот «человек другого измерения, особой формы и окраски, несовместимый ни с кем и ни с чем»? Читаем в романе: «...она чувствовала в нем призрак какой-то просвещенности, недостающей ей самой...Несмотря на скудость слов, Лужин таил в себе едва уловимую вибрацию, тень звуков, когда-то слышанных им...» У меня сложилось впечатление, что она нашла бриллиант в пыли, и теперь старается очистить его сознание от налипшего многолетнего налета, в котором были только шахматы. Первым делом она «выключила» шахматную кнопку, переключила внимание Лужина на другие дела. Это касается подготовки к свадьбе, оформление бесчисленных документов, планирование будущих поездок в разные экзотические места, подальше от крупных городов, где могли его знать шахматисты. Не будем забывать, что ряд партий Лужина объявлены бессмертными, вошли в различные шахматные руководства. К сожалению, только в шахматах он научился выстраивать различные защиты, в которых «чувствовалась поразительная ясность мысли, беспощадная логика».
Лужина всячески опекала своего мужа, была ему «нянькой», ограждала от его знакомых, телефонных звонков, от шахматного мира. Но тайком от жены он вернулся к игре, была встреча с Валентиновым. Он понял, что все окружающие его люди, включая свою супругу, ведут с ним какую-то непонятную игру. Только в отличие от шахмат, в жизни «Защита Лужина» потерпела фиаско. Наш главный герой выбрал не лучший способ – бегство от этой жизни. Что ж, такова воля писателя, которому, как я думаю, Лужин порядком поднадоел. А в последних трех главах: 12-й, 13-й, 14-й, настолько растянуты события во времени, появляется мысль: «когда же это все закончится».
Вывод. В нашей быстротекущей жизни надо успевать делать все, но так, чтобы не сожалеть о прошлом. Развивать свои способности, устраивать свою личную жизнь. Думаю, Владимир Набоков на примере Лужина показывает, как не надо жить. Советую прочитать. Внимательный и вдумчивый читатель сделает выводы сам. Приятного и полезного чтения!
Э. Э. Казан
В. Набоков «Защита Лужина»
В своём единственном довоенном интервью Набоков заметил: «Мой Лужин – чистейший плод воображения».
Лужин не имеет конкретного прототипа, это собирательный герой, сопоставимый с несколькими реальными лицами. По своему внешнему облику мешковатого, неуклюжего человека он сходен с гроссмейстером Акибой Рубинштейном. В то же время Набоков подарил ему головокружительную карьеру юного Алёхина, в романе описана известная шахматная партия Рети - Алехин (Баден-Баден, 1925). Придал ему некоторые черты и добавил детали судьбы первого чемпиона мира В. Стейница. Последние годы Стейниц много болел, страдал острым нервным расстройством и умер в лечебнице для душевнобольных. Курт фон Барделебен, гроссмейстер, близкий знакомый В. Набокова, предположительно покончил жизнь самоубийством в 1924 году.
«Лужин не гений. Он, однако ж, и не бездарность. Он не более как талант. При первых шагах этого достаточно: в качестве вундеркинда он безответственно, но безгрешно имитирует гения, как ребёнок имитирует взрослого. Но дальше путь для него закрыт, катастрофа неминуема. Валентинов мудр, ибо это предвидит. «Блещи, пока блещется», - говорит он Лужину и покидает его как раз в тот момент, когда одного блеска, одной имитации гения становится недостаточно», - говорят критики.
С самого детства Лужин одинок, он не имеет товарищей, не участвует в их играх, не находит с ними общего языка. Он постоянно ищет уединения и даже защиты от сверстников. И находит эту защиту, уйдя в мир шахмат, в иной мир, в иное измерение. Этот мир лишает его человеческих качеств, таких, как сыновняя любовь к родителям, любовь к женщине. Он помнит города, где выступал на турнирах, но нигде автор не пишет: оставили они какой-нибудь значимый след в его жизни? «Реальный мир как бы выпал из сознания Лужина. Он не заметил войны, как и революции… Потерял мать, отца — и этого не заметил», - напишет В. Ходасевич.
Но и эта виртуальная свобода продлится не долго: «Восемнадцать лет, три месяца и четыре дня», - скажет невесте Лужин после долгих подсчётов в уме. В последние годы ему не везло на турнирах, возникла призрачная преграда, которая всё мешала ему прийти первым. И прав оказался Валентинов, когда предрёк скорый конец его «вундеркиндству». Естественно, Лужин должен был раз за разом проигрывать на решающих турнирах к чемпионству, потому что за всё время своей шахматной карьеры, он так ни разу и не заслужил это звание. И Набоков снова ни слова не пишет о том, как переносил он горечь поражений, но, скорее всего, страдал сильно, что, несомненно, сказалось на психике.
Лужин, по-видимому, уже и сам понимал, что конец карьеры его близок, и победа над Турати – последний шанс блеснуть на Олимпе. Поэтому он очень тщательно готовит свою защиту против знаменитого дебюта итальянца. Но Турати начал партию «трафаретнейшим образом», и защита, выработанная Лужиным, пропала даром: «В огненном просвете он увидел что-то нестерпимо страшное, он понял ужас шахматных бездн, в которые погружался, и невольно взглянул опять на доску, и мысль его поникла от еще никогда не испытанной усталости. Но шахматы были безжалостны, они держали и втягивали его. В этом был ужас, но в этом была и единственная гармония, ибо что есть в мире, кроме шахмат? Туман, неизвестность, небытие...»
Лужин не понимает, как ему выжить в реальном мире без «защиты». Пока своеобразным щитом служили шахматные партии, но далее в жизни Лужина наступает перелом. «Судьба Лужина совершается. Гармония им не найдена. Дерзнувший на путь истинного творчества, запретный таланту и посильный лишь гению, вундеркинд, заглянувший в «шахматные бездны, оказывается им поглощён», - выносят критики приговор.
Он потерял в детстве имя: «Больше всего его поразило то, что с понедельника он будет Лужиным». И только после падения из окна приобретает его: «Александр Иванович, Александр Иванович!». - Но никакого Александра Ивановича не было.
Можно ещё добавить, что в мире без шахмат, Лужин снова, как и в детстве, искал способ защититься от людей и в то же время хотел, чтобы его самого защитили от шахмат. Но шахматы к талантам, как оказалось, безжалостны.
Мнения на Клубе, как всегда, разделились: от полного восторга до резкого неприятия произведения.
- Совершенно не понравился роман! Если бы не на Клуб, не стала бы читать, - вынесла приговор Раиса Алексеевна Рочева.
- А я в восторге от этого романа. Книга у меня дома есть, и я ее несколько раз с наслаждением перечитывала, могу читать в любое время с любой страницы. Так хорошо, точно и скрупулёзно описывает всё Набоков! – восторженно отзывается о «Защите Лужина» Татьяна Юрьевна Журавлева.
Шахматиста Эдуарда Казана заворожила музыка, которую Лужин слышал, играя в шахматы. Душа, всё-таки, наверно, музыкальный инструмент: она и поёт, и на всё хорошее непременно отзывается музыкой.
- Ах, Набоков! Ах, Лужин! Как, ты не читал? – с изумлением спросила меня как-то при разговоре Анна Яковлевна Пекканен.
Я начал, но до конца не добрался, потому что Лужин мне глубоко не симпатичен. Построить дом, посадить дерево, родить сына – предназначение человека, но многие как-то живут и без этого, зато они живы чем-то другим. Может, Лужин и родился для шахмат, но тогда эти восемнадцать с лишним лет для него должны быть ослепительным мигом. Но мало того, что Набоков лишает его детства, отнимает будущее, он ещё лишает его ореола славы. Где написано у Набокова, что Лужин купается в славе? Только перечисление городов, где он играл и будто бы производил фурор. А где фанфары! Где толпы поклонников! Где шампанское! Только безымянная невеста и увидела в нём что-то живое, человеческое. И то глазами заботливой матери.
Мне не жалко Лужина: мало ли людей, кончающих жизнь самоубийством. Но в чём тогда защита Лужина? В бегстве от шахмат бегством из жизни? Какая же это защита? Тем более что, уже падая из окна, он ясно видит на асфальте чёрные и белые квадратики.
С. Тарабукин
Вот такие мнения мы услышали от клубовцев. А на следующем заседании решили поговорить о «Донских рассказах» Михаила Александровича Шолохова (Нобелевского лауреата по литературе 1965 г.), которому в 2020 году исполняется 115 лет со дня рождения.
Марина Беляева, руководитель Клуба
Версия для слабовидящих 
.gif)
